Полуночным светом, цветом дворовой собаки в поле огонь полыхает. Кровь запеклась на рубахе. А ты беги и не гибни сквозь камыши на проселок. Одинаковых будней ужимки, неоновых вывесок город поглотит полупьяными дамами, томами старыми рваными. Тишина пустырей бьёт по затылку ударами. Тянется башенным краном ввысь, к вверху тополь высокий. Топором рубить я не буду, перерубать прошлого корни. Полуседой летописец пишет истории свитки. Во сне я видел что море дышать почти перестало, океан обмелел по колено -  осталось озеро фактов. Интерпретируй, как хочешь, развороши, разрой гробницы обратно. Полуголодным рассветом светает холодное солнце, оно не врет и не верит, не греет луч одинокий. Словно забыв об измене, лишив моментом покоя забери скорей мое сердце, не подавай в легкие крови. Развороши. Разрой. Полузабытыми смыслами мыслим мы неприкаянно, ищем в забвенья потемках архив - секрет мирозданья. На стылых плитах бетонных я начерчу указатель. Преследуй по пятам неприятель, по ложному следу предательств. Полупрозрачной пленкой памяти, по кадра крупицам лица любимой семьи засниму, в портрете шифрую мольбу: Вперёд беги быстрей времени. Об этом молви гордо, бестрепетно. Видел я пыльной империи крах, ощущал холод оружия. Полумесяц ворочался - ночи маятник грохотом искажения жжет пеплом, мысли сжигает напалмом, когда пытаешься думать, помнить, анализировать, резко гаснет свет электричества, темнота путает карты. Полушепотом тайны тайком тихонечко выведал. Стражу ножом острых дум разрежу, выжму их боль. Карцер покинет редактор, критик сгниет в катакомбах. Не переворачивай слово, не перепутай правду с игрой. Развороши. Разрой. 11.09.2017

Стой. Шум ночных первобытных кошмаров на диктофон запишу под диктовку. Узором диковинным страх в темноте засыпать одному - снятся жалкие сны. Только пялюсь в экран, жрёт капкан виртуальных часов, бесшовным потоком заголовки постов разбавляют бессмыслицей алую терпкую кровь. Блики витрин укажут на призрачный облачный сад. Ароматом туманным кружится метель - перечеркивать чудо нельзя. Перестану страдать и цепями греметь перезвонами спасая сей храм. Я полета воздвиг монолит, а вселенная спит и не знает конца. Эта горечь проникнет под кожу изжить ее выжить увы невозможно. Под кожею горе, под маскою дрожь, а под сердцем уныние вянущих роз. И в круговерти обыденной хмуримся, глушим остатки тоски поцелуями. В оранжереях искусственно создали и поливаем любовь цифровую мы. Крик. Это тело пустое пронзила золотая комета пылевая стрела из далекого космоса; слышен мотив дальних странствий миров и пространств. Заберите меня - это я тот сигнал каждый день под подушкой шептал. Морзе азбуку наизусть выучил чтобы наполнять многоточием туч нотный стан. Молча почувствовал череду смыслов сквозь чудный сон. Бабочкой в коконе спит моя страсть, дожидаясь конца всех миров в невесомом и легком покое. Оставил под душу дыру и все жду. Считаю секунды. Ракета пламенем мчит в вечного пелену. Прочь. Силуэты ночные ловушки расставили, ложь масштабирует боль. Под обыденным скрыто ужасное зарево войн бытовой западней. От начала времен этот бой каждый сдал каждый слаб каждый перерожден, но по новой пытаемся тайными тропами убежать от себя, новый ищем дом. На берегу бухты разбитые в щепки дни так тщетны. О скалы ломает беспечных и злых, точит время  ручьем изнутри. Как прекрасен тот мир, но мелодий мотив не оставит в сознании следа -  тишина в моем плеере. Вечный покой полотна неизведанных трасс. 20.01.2018

Оставят след в моей душе дубинок пыл и лоск сапог. Оклеветал меня народ, под смех встречаю эшафот. Но разнятся концовки, финальные титры - увели за кулисы. Я то ли учитель истории, то ли женюсь на актрисе, то ли целую, так нежно, до дрожи ресниц, то ли ушел -  хлопнула дверь, и остался на веки сказки сюжет предрешен. Я путаюсь в линиях. Новый сценарий полон масками драмы. Стакан наполняй до краев - мне не выжить без самообмана. Подари мне финал, бей бутылкой пустой об ребро батареи -  эта хрупкая роза шипами по шее любой орхидеи милее. Мертвяцкий актер, играю на сцене работника банка, не спеша перед зеркалом речь главной роли повторяю украдкой. Это я? Или кажется мне я живу? Или снится что жил? В этих книгах заумных ни слова о счастье, под обложками сплошь миражи. Начерчу свежих линий сюжетных, укроюсь из лжи одеялом.  Эта бездна слепа, путевые заметки пусты как и память. Я не помню что было, какой завтра день и зачем я пишу. В каждой строчке написанной запах тщедушия умерших чувств. 16.12.2017

Этот крик запивай вином. Не переводи. Я забыл, как меня зовут - буквы расплылись. Снится сон - я сижу один, в разума цепях, сам себя мыслями сковал, погрузил во мрак. Жесты так много говорят, заменяя слог. Тишина в моей голове драже жемчугов. Свет погас. От богатств лекарств в мире не найдешь, от шумов глушащих внутри бесконечность грез. Вот только фарфоровый дом на осколки и можно тянуться до шелковых нитей созвездий. Луч света хрусталь темноты разобьет ненадолго -  в ней звук растворится мелодий печально-прелестных. Если можно бы только, поверь, я прошу, расстоянье сто лет световых за секунду. Отправился я бы, с испугом, галактику страха исследовать хладным рассудком. Искал бы на каждой пригодной планете подсказки, как жить, утопая в сомнениях. Считал калькулятором судеб - так времени мало, сжимаю былого мгновения. По лицу пробегает дрожь. Не переводи. Долгий день. Близится закат, ужасом в ночи. Снится сон - я бегу опять по полям гнилым, сам себя предал и продал, сам себя убил. Почерк дней много говорит, заменяет глас. Тишина так мне дорога - лучший секундант. Вскоре я вовсе замолчу, чудом испарюсь. Биты все ссылки на меня, кэш системы пуст. 2.02.2018

Ночью не до сна, достаю печаль. Движется зима, поземкой, тенью укрывает города. Я рывком покрою день  чтобы в темноте по мостовым гулять опять, с ветром песни петь. Ночью не до сна, достаю мечты из чулана дальнего, разлить чтоб молоком рассвет. Здесь распустятся цветы первым вешним вестником. Опять скрывать что я влюблен в губы твои черешные. Мне так хорошо. Ночью тихо так, словно мир уснул -  город дремотой объят, а хлопья снега жаждут танцевать. Сердца тает тонкий лёд -  проломлю легко. Навсегда запомню эту сказку, чудом назову её и ночью тихо так, словно я один. Шепчет мне мороз на ушко без забот твои секреты.  Здесь останусь зимовать, стыдливая прелестница. Ты не гони меня домой, не скрыть во взоре нежности. Мне так хорошо. Ночью сильно так я хочу любить, чтоб мороз не страшен был, и горло не боялся б застудить. Ночью мне скрывать нечего теперь -  я такой как есть, к тебе пришел с букетом пышных хризантем. Ночью не боюсь сильно опоздать, но к тебе спешу, поспешно признаюсь в пленительной любви. Ночь это огонь, ночью пустыри засажу травою, чтобы бегать босиком с тобою посреди зимы. Мне так хорошо. Ночью не до дел, я пишу стихи, неумело и беспечно четвертьстишьем отгоняю сны. Пусть их миражи взлетают стаей птичьей вверх -  стану я причиной твоих грёз, надеждой лучших дней. Ночью я живу, словно нет проблем, счастьем окрылённый, опьянённый истиной в вине. Днем опять я отрезвею, снова наяву томный взгляд я твой увижу, пламя сердца разогреет мою грудь. Мне так хорошо. 24.10.2017

Кольщик мне наколет вязь узоров на грудины клетке. Смою весь позор, вступлю пророком в ожиданий секту. Цело, мудро жду, пока наступит царство остракизма, призмой света золото в болоте загорится искрой. Стать бы человеком - заменить рассудок на винчестер. Черствый хлеб макаю в молоко, купаюсь в жиже пресной. Предрассудки петлями на шее сходятся удавом. Рай не в шалаше? Я видел как живут свиней оравы! В темноте подъездной мне бычки подскажут путь до солнца. Кровью орошая гололед плетусь вперед безмолвно. Что мне эти дни? Пусты, как банки огурца рассола. Грустные менты сегодня не найдут во мне чужого. Пусть судьба орнамент заплетет, косичкой подлых мыслей. Смерть - это любовь, водоворотом поглощает присным. Если мне сегодня помирать, как псу, дворово-серым я умру любя и с честью, решетом дырявым тела. Смерть - это любовь. Любовь - это смерть. Ставлю на красное жизнь - ничего больше нет. В переулках усталых пеленой лежит снег. Последний свидетель, презренный мудрец Знает мой куратор, где я прячу дневника страницы. Ворохом воспоминаний обновлю слегка палитру, акварельными мазками наваяю явь - Я волшебник, я художник - уплываю вольно вплавь. Пусть судьба орнамент заплетет. Орнамент заплетет. Орнамент. Резвой антилопой убегаю - стрельнут в сердце метко. Упаду, работать пропаду в пчелиных сотах, клерком. Клетка жмет в груди, тюфяк! Не скажешь никому об этом. Только рыба всех морей мои планктоньи чтит секреты. Прыгаю с моста - проснусь в поту, в бреду дежурным роты, криком пены рта прожгу бетонный пол казармы скотской. Ты кажется остался в вечном жизни патруле, товарищ! Копошатся черви в шлеме, через ноздри лезут в память. Пустырей пустынями стада погонщик погоняет -  Прочь иди, домой, но где мой дом? Где ждут? Где свет? Не знаю. Слепо я брожу, попыток пытками лелею слабость. Опылен печалью день мой сказок. Опер беспристрастен. Пусть судьба орнамент заплетет, косичкой подлых мыслей. Смерть - это любовь, водоворотом поглощает присным. Если мне сегодня помирать, как псу, дворово-серым я умру любя и с честью, решетом дырявым тела. 11.12.2017

Если свет не заглянет в оконце подожду я его до зари. Как Есенин, влюблюсь понарошку между строчек читая стихи. Если замки разрушены ветром нарву чутких цветов луговых - будет пахнуть ромашковым полем посреди гари свечек жилых. Если я вдруг дышать перестану зарисуй моё в муках лицо. Только вечное сну неподвластно, перекатами волн бьёт о борт. Если это лишь жизни волнение ему буду по прежнему чужд. Среди скал и бетона строений пустоцветья не трогает грусть. Я останусь по прежнему чёрствым. Этой ночью опять не уснуть. По купеческим улицам вьются в агонии реки бесчисленных вьюг. Если ночь не затянет с закатом растворюсь с первым признаком тьмы. Полушепотом на променаде вслух читаю плохие стихи. Если пала империя пыли я построю невидимый мост -  через кабели льется надежда, цифровую питая любовь. Если дым за замочною скважиной -  пропади и, прошу, не пиши. Не царапай бездумно бумагу, не спускайся с воздушных вершин. Если трогательно вспышками гаснут от ракетниц сигналы огней -  не теряйте меня понапрасну. Костер книжный уже догорел. Я останусь зефирным и легким. Этой ночью опять не уснуть. Среди постаментов ушедших эпох шагом меряю жизни длину. Если миг этот тонет в улыбке день как праздник, смеясь, проведу. Торжествуют на улицах гимны, восхваляя беспечность и мглу. Постараюсь остаться собою. Не до сна этой ночью опять. В пленительных танцах кружусь и рисуюсь, в эскизах теряя себя. 31.12.2017